В. Сукачёв (Шпрингер)

Муравей

1

- Д-з-з-з! Ж-ж-ж-ж-ж-у-у! Т р -р-р! Чых! Д-з-з-з-з-з…

Бездонно высокое небо. Весело чирикают в тополиных ветках неугомонные воробьи, отдыхая после утренней кормежки своего ненасытного потомства. По тропинке ползет большой черный Муравей. Куда ползет? Чего ищет? Это он один знает. Вот остановился, не шевелится, а потом как припустит, часто-часто работая тонкими ножками и низко склонив нелепо маленькую, круглую головку. Нырнул в зеленую траву газона и успокоился. Ему и невдомек, что две бесконечно огромные горы, это ноги Славика, а две высоко мерцающих звезды – его глаза, с любопытством вытаращенные на редкого в городском дворе гостя.

- Ну, - торопит Муравья Славик, - куда дальше пойдешь?

С неожиданным проворством Муравей зачастил между травинками, сделал небольшой полукруг и снова выскочил на тропинку.

«Соображает, - озадаченно подумал Славик. – Здесь ему легче бежать…»

А Муравей бежал, бежал и снова споткнулся – на тропинке лежала пьяная муха. Лежала она здесь давно, часа два уже, наевшись у Парамошкиных из 29-й квартиры хлеба с вином, которое сам Парамошкин пролил дрожащей с утра рукой в хлебницу. Муха пожадничала и вот теперь валялась, как последний алкаш.

Муравей три раза оббежал вокруг нее, и направился было дальше, но потом почему-то вернулся. Напрягаясь задними тонкими ножками, сгорбившись, он с трудом перевернул бездыханную муху, и хотел было взвалить ее себе на спину, но тут Славик пожалел его. Он взял муху за крылышко и выбросил далеко в траву, сказав при этом озадаченному Муравью:

- Ну ее, еще отравишься…

От неожиданности Муравей присел на острую попку и растерянно покрутил круглой башкой. Да и было чему подивиться бедному Муравью: честно найденная добыча вдруг словно сквозь землю провалилась. Чудеса, да и только. С такими чудесами недолго и ноги с голода протянуть.

Но делать нечего – побежал он дальше, а Славик за ним, только теперь уже на коленях, стараясь лучше разглядеть нежданного гостя. Таким образом, они пересекли сквер, немного замешкались у первой асфальтовой речки – тротуара, перевалили ее и мимо березы выскочили на большую асфальтовую речку – дворовую дорогу для машин. Эта река чем-то приглянулась Муравью: строго вдоль нее он припустил в сторону вино-водочного магазина.

«А может, он муху-то нашел не случайно? – задумался Славик, не спуская глаз с Муравья. – Может, у них тоже есть свои Агдамы? А то с чего бы это его так в ту сторону манит?»

2

- Славка, ты чё на коленях ползаешь? – раздался над ним строгий голос.

Славик вздрогнул от неожиданности и, как совсем недавно Муравей, сел на попу. Подняв совершенно рыжую голову, он разочарованно облизал шелушащиеся губы – над ним стояла длинноногая Даша из 12-й квартиры.

- Чего тебе? – недружелюбно спросил Славик.

- Ничего… Ты посмотри, как штаны-то свои испачкал! Ходить нормально не умеешь, да?

- Я говорил мамке, что не надо штаны надевать, - покосился на свои колени Славик, - да разве она послушается…

- А ты сам-то чем думаешь?

Но в это время Славик спохватился и вовремя: Муравей уже дополз до штабеля пустых ящиков из-под водки и собирался спрятаться под ними.

-У-у, какой хитрый, - упрекнул его Славик, заворачивая в сторону от плохого магазина.

-Зачем он тебе? – удивленно спросила Даша.

- Мы будем дружить, - важно ответил Славик.

- Его нельзя убивать, - Даша присела на корточки, разглядывая Большого Муравья.

- А ты что, знаешь его? – Славик шумно выдохнул.

- Они всяких вредителей уничтожают… У них такие большие-большие муравейники есть, где они в своих норках живут.

- Ты откуда все знаешь про него?

- Нам в школе говорили.

- Я тоже скоро в школу пойду, - нахмурил бесцветные бровки Славик.

- Скоро, - засмеялась Даша. – Тебе до школы еще два года здесь ползать.

Славик неспешно поднялся на ноги, отряхнул штанишки и твердо сказал:

- Зато ты – Дашка-промокашка, вот.

3

Муравья он посадил в спичечный коробок, набросав ему туда травинок. К его удивлению, с какой бы стороны ни открывал он коробок, черный Муравей оказывался здесь и упрямо, как десантник, лез в открывшуюся щель. Это было интересно.

4

На обед прибежала мама с работы и покормила Славика гороховым супом.

- Ироды! – как всегда громко ругалась мама. – И когда они только этот садик отремонтируют? Сил моих уже нет, летать каждый день с работы домой, чтобы покормить тебя… И ты, Славка, хорош, уделал штаны так, что ни одним порошком не отстираешь.

- Мне в штанах жарко, - пожаловался Славик, косясь на коробочку с Муравьем.

- Ничего, жар костей не ломит, - отмахнулась его мама, тоже вся рыженькая, в веснушках, с добрыми глазами непонятного цвета. – Ты если чего – к Бауле иди. Я с нею договорилась…

- Пряник принесешь?

- Тебе бы только пряник! – хлопнула себя по бокам мама, которую за беспокойный, хлопотливый характер так и звали во дворе – Хлопушей. – А деньги где? Твой папочка алиментов по тринадцать рублей в месяц шлет.

Песня эта была старая, давно надоевшая Славику, и он моментально отключился от нее, вновь заглядывая в коробочку, где таинственно жил среди травинок и хлебных крошек черный Муравей.

- Что у тебя там? – пробился материн голос, уже собравшейся бежать на свою почту.

- Муравей, - тихо ответил Славик.

- Тьфу! Собираешь всякую ерунду – выбрось сейчас же!

- Почему? – набычился Славик, пряча коробок за спину.

- Еще проглотишь, чего доброго…

- Я что, живоглот? – Славик недовольно смотрит на маму.

5

После обеда во дворе становится веселее. Сидит на скамеечке Молодая Пенсионерка и Будьласка – старая и злая жена Степана Степановича, с темной полоской усов под носом и длинной висячей бородавкой на правой щеке. Они сидят и громко перемывают косточки знакомым. Даша с Ладой раскачиваются на качелях и тоже о чем-то оживленно говорят. Валерка из 69-й (Валет) крутится по двору на велике, явно рассчитывая на внимание девчонок на качелях. Из окна 13-й квартиры остро посверкивают зеленые глаза Лягушки, про которую Агдам рассказал такую загадку: сидит титюшечка, ни зверь, ни птушечка. Слышно, как кашляет и надсадно дышит, спускаясь по лестнице со второго этажа Бауля. Минут через пять она появится во дворе и будет сидеть на лавочке у подъезда до самого вечера, рассказывая всем, как приезжала к ней дочка Антонина с мужем офицером, какие подарки они ей привезли, и как звали к себе в Мурманск. Даже Славику рассказывала Бауля об этом уже раза три. Теперь, после больницы, она в магазин не ходит. Все для нее делает длинноногая Дашка, которую Бауля почему-то зовет Журавушкой.

А в доме напротив сидит на балконе седенькая старушка и вяжет длинный черный шарф.

Жарко после обеда. Даже тень не спасает, но дышится пока легко, не сравнить с июлем, когда все задыхаются и листья на березе сворачиваются от жары. Наискосок через двор пробежала бездомная собачка Кукла – маленькая, белая, с черными умными глазами. Пробежала она к хлебному магазину, куда вот-вот должны привезти свежий хлеб. Славик знает, что однажды ночью в вино-водочный магазин хотели забраться пьяницы (во дворе их зовут алканавтами), но Кукла подняла такой отчаянный лай, что люди вышли на свои балконы и ворам пришлось убежать. Но кто-то успел вызвать по телефону милицию и их быстро поймали. Славик тогда подумал, что с Куклой можно ехать служить на границу.

6

- Д-з-з-з! Ж-ж-ж-ж-у-у-у! Т р-р-р-р! Чых! Д-з-з-з-з!

В который уже раз Славик везет на грузовике коробочку с Муравьем в самый дальний угол двора. И всякий раз выпущенный Муравей берет направление точно на вино-водочный магазин. Объяснить это упрямство Муравья Славик не может и пробует еще раз.

7

- А я в этом возрасте, будь ласка, нянчила уже младшую сестренку, - говорит усатая жена Степана Степановича. – Подхватишь ее и прёшь в зыбку, аж глаза на лоб лезут… Ничего, вынянчила. А вот они нынче до двадцати лет в балбесах ходят. Видал, муравья он нашел, - бородавка на щеке Будьласки смешно прыгает, - событие какое. Вот кабы ты, милок, грядку с луком прополол – никакая дурость тебе в голову не полезла бы…

- И как это вообще возможно, - поджала губы Молодая Пенсионерка, - ребенок целый день один? А потом спрашивают, куда это нравы подевались? А вот туда, - кивает она на вино-водочный. – Кто от безделья, а кто и по привычке с таких вот лет.

8

Славик разочарованно вздыхает и уходит к своей брошенной машине. Долго заводит ее (карбюратор засорился), наконец включает скорость и едет вдоль песочницы, а затем через газон к хлебному магазину. Здесь он разгружается: открывает коробочку и видит слабо дрыгающего тонкими ножками Муравья.

- Ты чего? – удивляется Славик, отпуская черного друга в траву. – Ты устал, да?

Муравей сидит на земле и не отвечает. Потом, слабо вихляясь всем своим суставчатым телом, раскачиваясь и спотыкаясь, медленно направляется к магазину.

Славик, жалея Муравья, ползет за ним. Потом он ложится на живот и честно пробует увидеть мир глазами Муравья. Славика поражает обилие всяких палочек и палок, бугорков и канавок, которые приходится преодолевать его другу. И все-таки он, где пробираясь стороной, а где - переваливая препятствия, упрямо ползет и ползет в одну сторону. И тут Славика неожиданно осенило: «Наверное, у него там дом и мама ждет его на обед».

После этой догадки Славик уже не мешает Муравью добраться до пустых ящиков. Он спокойно наблюдает, как Муравей поспешно скрывается под ними. Славик садится на землю и терпеливо ждет своего друга.

- Ты вот скажи мне, ёшкин корень, - вдруг услышал он близкий голос Парамошкина, - что такое будет: одно брюхо, четыре уха?

- Свинья, - отвечает хриплый голос.

- Сам ты - свинья! Думать же надо, Закидушка, - сердится Агдам.

- Да бес его знает… А кто?

- Кошелек, вот кто … Где ты у свиньи четыре уха видел? – с упреком выговаривает Парамошкин.

Славик осторожно выглядывает из-за угла и видит сидящих на перевернутых ящиках мужиков. Между ними стоит бутылка темного вина, накрытая большим граненым стаканом. Закидушка, в отличии от Агдама, широкоплеч, крутолоб, с большой лысиной и крупным, испитым лицом.

«Ишь ты, спрятались куда», - удивленно думает Славик, с любопытством разглядывая алканавтов, очень похожих на обыкновенных людей.

9

«Буль-буль-буль, - довольно хлюпает узким горлышком бутылка. – Хр-р-р-р!» – выливаются из нее остатки.

- Кошелек это что, - рассудительно говорит Агдам, отламывая добрый ломоть от белой буханки. – А ты вот послушай: шел я лесом, нашел я древо: из этого древа выходят четыре дела: Первое дело – слепому посвечение; Второе дело – нагому потешение; Третье дело – скрипячему поможение; Четвертое дело – хворому полегчение… Ну, так что это такое?

- Видит Бог, Адам Иванович, - развел огромные руки Закидушка, - спроси что полегче.

- Поле-егче, - передразнивает Агдам. – А у нас в Самарской губернии всяк дурак знает, что это береза.

- Дак…

- И-и-и, - вдруг заметил Славика остроглазый Парамошкин, - кто к нам пожаловал… А ну, Каштан, ступай сюда, - он поманил Славика страшным согнутым пальцем. – Ты что здесь делаешь?

- Я… я Муравья жду, - ответил Славик, не без опаски подходя к алканавтам.

- Кого-кого? – вытаращил белые глаза Агдам.

- Муравья… Он вот сюда, под ящики убежал, - честно показал Славик.

- Слышал, Закидушка? – зловеще спросил Агдам. – Он муравья тут ждет. Вот ведь штука какая… А что-нибудь поумнее соврать ты не придумал? – Агдам вдруг цепко схватил мальчика за плечо. – Какие тебе в городе муравьи! Ты лучше скажи, кто тебя шпионить за нами послал?

- Никто…

Славику почему-то становится страшно: вокруг валяются ящики из-под водки, какие-то бумаги, пустые бутылки, а два алканавта враждебно и недоверчиво смотрят на него.

- Ври! Наверное, эта, долгоносая, тебя подослала, а?

- Пусти его, - вдруг просит Закидушка. – Он же еще совсем маленький.

- Дяди алканавты, - смелеет от поддержки Славик, - вы моего Муравья не убьете?

- Что -о?! – Агдам вытягивает шею из узких плеч. – Что ты сказал?

И глаза у него становятся такими страшными, а трясущиеся руки так зловеще тянутся к Славику, что он пугается, быстро отступает, а потом бросается бежать. И лишь на улице, где светит солнце, зеленеет трава, шепчутся на березе листья, а возле подъезда сидит Бауля, он переводит дыхание, с опаской косясь на огромные штабеля ящиков, между которыми тайно живут алканавты.

10

Славик сидит на корточках и внимательно смотрит на то место под ящиками, куда убежал его друг Муравей. Сидит долго и смотрит пристально. Рядом стоит его забытый грузовичок с желтым капотом. Славик считает, что уже сто раз можно было поесть и вернуться, а Муравья все нет и нет.

11

- Что, Каштан, балдеешь? – на ходу спрашивает его Генка Попов (Гиря) из 16-й квартиры.

- Ага, - угрюмо отвечает Славик.

- А что скучный такой? – белобрысый Генка невысок, крепок в плечах, с круглыми бицепсами, заметно взбугрившими рукава футболки – накачал своей гирей.

- У меня Муравей убежал.

- Муравей? – удивился Генка. – Какой муравей?

- Ну, черный такой, перевязанный, как сарделька, - тщательно объясняет Славик.

- Ха-ха-ха! Ух-ху-ху! – хватается за живот Гиря. – Во, дает! Муравей, как сарделька… Хи-хи-хи!

- Не веришь? – злится Славик. – Вот сам бы посмотрел…

- Да я что, муравьев никогда не видел?

Славик думает и отвечает:

- Моего – не видел.

- Он что, у тебя особенный? Ну, Каштан, ну ты даешь! – Гиря весело присвистывает и уходит в свой подъезд.

«Что это они все? – думает Славик, устало опускаясь на колени. – То злятся, то смеются, а сами не понимают ничего. У Муравья, наверное, братишек много – пока они все поедят… А может, кто-то из них заболел? Вот если бы знать, где они все живут, можно было бы хлеба побольше туда принести, конфет или молока… Да разве теперь узнаешь…»

- Славик! Детка! – вдруг кричит ему Бауля. – Ты кушать не хочешь?

12

Ночью Славик беспокойно ворочается в своей кроватке, смешно шевелит губами и подтягивает колени к животу. Лунная дорожка, перебежав комнату наискосок, высветлила его рыжую голову и счастливую улыбку на лице. Вдруг Славик громко вскрикнул и перевернулся на спину. Встревоженная мама поспешно встала над его кроваткой и долго разглядывала сонное лицо сына, в котором угадывалось какое-то странное неприсутствие здесь, в реальной жизни.

Кто знает, где был в эти минуты ее Каштан. Может, в гостях у Муравья…