Виктор Приб

После первого курса мы с другом поехали в стройотряд.

В первой бригаде был студент со странной фамилией Толбин. Сначала хотели его звать Столбик, но роста он был невысокого, поэтому Столбик не прижился и его стали за глаза звать Тобик.

Еще был у нас завхоз Вася, который был старше и мудрее нас. Завхозами и командирами стройотрядов обычно назначали студентов, уже отслуживших в армии. Вася был ленивый, но с большим чувством юмора. В основном он лежал в свой «завхозной», где складировали инвентарь и стояла стиральная машина.

Тобик не был командиром или завхозом, но в армии тоже успел отслужить и любил рассказывать о своей доблестной службе. То он на учениях спас упавшего в овраг полковника, то на марш-броске опередил даже автомобиль командира полка. Ему постоянно объявляли благодарности и вручали медали. Однажды даже хотели дать орден, но наградные бумаги где-то потерялись.

- Награда не нашла героя, - говорил в этом месте завхоз Вася.

Командир полка плакал, когда Тобику пришла пора демобилизоваться. За две недели до отъезда Тобик загулял, ушел в «самоволку», пропил все деньги, нанес побои дружинникам, но сумел уйти от погони.

- Как с цепи сорвался, - сказал командир, но инцидент замял, как мог.

Тобика лишили всех наград и грамот, но оставили старшим сержантом и отпустили на дембель. Командир говорил на прощание, роняя слезу:

- Сынок, ты только с цепи больше на срывайся.

Тобик тоже плакал на груди командира и обещал не срываться. Так он рассказывал.

На выходные Тобик уезжал домой, там у него уже была жена, но про армию он рассказывал гораздо охотнее. Развлечений в стройотряде немного, поэтому увидев, как в воскресенье утром завхоз Вася тащит откуда-то старую ржавую собачью цепь и измочаленный кожаный ошейник, мы уже не отставали от него. Нас было всего двое, и Вася поделился с нами замыслом, но мы должны были молчать до конца. Затем уже все вместе мы сгоняли в деревню и нашли помятую жестяную миску.

Все это Вася принес в барак, где мы жили, и сложил у кровати Тобика. Цепь он прицепил к ножке кровати, ошейник положил на кровать. Миску поставил рядом с кроватью. Мы делали вид, что не при делах, и на вопросы молчали, подогревая интерес к происходящему.

Вечером приехал Тобик. Мы рассредоточились и стали приглашать народ на бесплатное представление. Когда Тобик подошел к бараку, там уже ждала толпа. Ничего не понимающий Тобик подошел к своей кровати. Народ уже держался за животы, картина с ошейником и миской была впечатляющей.

- Это что? – спросил Тобик.

И тут на сцену выходит Вася и удивленно говорит:

- О, Тобик! Ты что, опять с цепи сорвался?

Народ стонет, Тобик белеет, мы закрываем телами Васю, опасаясь, что Тобик на самом деле сорвется с цепи…

Все обошлось.

А потом загорелась «завхозная». Вася бегал с вытаращенными глазами и пустым ведром и кричал, что надо спасать Аурику. Первым прибежал Тобик, окунул голову в бочку с водой и исчез в дверном проеме «завхозной». Он успел выскочить, когда за ним уже через дверь тянулись языки пламени. Тобик отдышался и сказал, что там никого нет. Вася смотрел на догорающий сарай и не решался сказать, что «Аурика» - это стиральная машина.

Вечером, когда после ужина все разбрелись по баракам, Вася накрыл стол в комнатке командира отряда, уехавшего в город по делам. На всякий случай позвал и нас. Мы были вчетвером, и Вася, скосив глаза от напряжения, попросил у Тобика прощения за дурацкую шутку с ошейником, а заодно и рассказал про «Аурику». Тобик выпил первую и рассказал, что в армии он не служил, все армейские байки слышал от брата. Но пропитые деньги и побитые дружинники – это правда, только случилось это не в армии и не в «самоволке», а когда его не приняли в военное училище. После второго курса он, мол, снова подаст туда документы, должны взять без экзаменов.

Вася слушал, открыв рот, и не знал, верить сейчас Тобику или нет.

После второй мы тоже пытались сознаться в нашем участии в истории с ошейником, но это прошло незамеченным. После третьей Вася верил уже всему, и даже пообещал, что они вместе с Тобиком пойдут в это самое училище. После четвертой Вася пообещал найти пропавшие наградные бумаги на орден и Тобик получит заслуженную награду. Мы обещали участвовать.

Тобик сказал, что когда он станет полковником, он назначит Васю завхозом всей дивизии. Но при одном условии, что Вася каждое воскресенье будет накрывать поляну как сегодня. Вася сказал, что назовет дочь Аурикой, чтобы каждый день вспоминать Тобика. Они ударили по рукам, мы были свидетелями…

Я не знаю, где сейчас Тобик, где Вася...

И друг мой сейчас очень далеко от меня.

Но тот вечер стоит перед глазами, будто это было вчера…