Дедуля (30.11.2019)

 

Георг Хорст

 

Казалось, двор Гагарина 38 в 60-е годы бурлил непрерывно, как закипающий чайник - особенно в период «освоения» близлежащих территорий. Сначала на этих землях был построен наш дом, а напротив ещё два - «аэропортовских». Детских «клубов» там не было, и все наши интересы бурлили внутри нашего двора.

Вокруг возделывались колхозные поля, росла пшеница и виноград. Никто молодёжью не занимался, мы были предоставлены сами себе. Однако судьба спустила нам с четвёртого этажа вожатого. Он незаметно и ненавязчиво появлялся из третьего подъезда и негромко спрашивал: «Ну, кто со мной?» Жили мы с ним в одном подъезде, но внимание на него обратил не сразу. Это был старичок с бородкой, весёлыми глазами, с комичной шляпой на голове. Он был худой и жилистый, носил трость и любил ею указывать на достопримечательности. От него шла магия, он увлекал всех за собой.

При очередном: «Ну, кто со мной?», я наконец-то обратил на него внимание и спросил у Сашки: «А кто это?» - «А-а, это дедуля, - ответил тот. - Бегает, как молодой и всё знает!» И я пошёл за дедулей. Он независимо возглавлял шествие, а мы вприпрыжку едва успевали за ним. Дедуля превосходно знал город и его окрестности. С ним мы исходили десяток известных километров и вновь открытых каждым из нас укромных мест. Он много знал из истории и географии и непрерывно нам что-нибудь рассказывал. Мы уходили после обеда на 3-4 часа и возвращались к вечеру в изнеможении, но с желанием завтра снова встретить дедулю: он открывал нам места, о которых мы никогда бы и не узнали.

Никто не спрашивал, как его зовут, всех удовлетворяло тёплое прозвище «дедуля!» Я знал, что это дедушка сестрёнок Оксаны и Любы Любуцких с четвёртого этажа и всё. А дедуля устраивал экскурсы за вокзал, где железнодорожное полотно по мосту пересекал тот самый овраг, который пересекал весь наш город. А то уводил далеко за город, почти к самому Зеравшану и показывал место слияния светлого и мутного Сиабов. Эти две речки недалеко от города разделялись. Одна текла через старый город и участвовала в водопользовании предприятий с их отходами. Другая миновала этой печальной участи, вода в ней была светла и прозрачна.

Дедуля командовал: «Если купаться, то только в светлом ручье». И мы с наслаждением окунались в благодатную и тёплую воду. И ещё он категорически запрещал оставлять за собой мусор. Это касалось тех, кто брал с собой из дома кулёчки со съестным. Бумагу мы сжигали. Так осмотрели мы почти все достопримечательности северной привокзальной части города.

Кроме туристического огня, дедуля придумывал другие занятия. Был обычный летний вечер. Конец августа. Ни одного облачка, но небольшой ветер дул вдоль улицы. Дедуля выскочил из дверей подъезда и заявил: «Будем пускать воздушных змей –по-узбекски «босборак». У меня кое-что есть для сборки - остальное от вас». С этими словами он разложил на столике в середине двора большую настенную географическую карту на тканевой основе. Больше у деда ничего не было. Все «ожидательно» посмотрели на меня, как на авиамоделиста. Вопрос был понятен, и я помчался в свою кладовку в поисках подходящих деревянных реек. К счастью, я всё, что надо, нашёл.

Глядя на карту, стали подтягиваться взрослые и каждый со своим мнением. Большинство придерживалась мнения: «Не полетит, тяжёлая конструкция». Дедуля не обращал на них внимания. Я понял: сообщество взрослых он не любит, ему с ним некомфортно! Он с благодарностью взял мои рейки и стал их пришивать к карте в нужных местах. Постепенно изогнутый четырёхугольник лётного аппарата был готов. «Ещё нужна тканевая лента для хвоста метров 30 и бобина суровых ниток». И взрослые, и дети «заболели» этим будущим стартом, и необходимые детали были тут же представлены из заначек.

Змей получился огромным в нашем детском восприятии, а авторитет дедули ещё весомее. Толпа любителей лётных испытаний вышла на улицу Гагарина. Движение в эти часы было редким и мы, не опасаясь, вышли на середину улицы. «Сколько метров нитки в бобине?» - спросил дед. - «Где-то 800 метров», - последовал ответ. Дедуля отдал бобину кому-то из взрослых двора, а сам, пятясь метров на 50, выпустил «горыныча» в свободный полёт. Парусность у модели была большая, и даже слабый ветерок натягивал суровую нить с большой силой. Змей оказался в своей стихии, он метр за метром поднялся, гордо рея над улицей Гагарина! Мы, взрослые и дет,и были в счастливом шоке. Дедуля гордо проводил свой босборак взглядом и тихо сошёл с пьедестала. А в моей памяти осталась толпа жителей нашего дома, разделённая на тех, кто верил в полёт, и кто не верил, зато в полёт змея верила вся наша мальчишеская братия!

Были и другие эпизоды, открывшие дедулю с необычной для нас стороны. Он появился у стола в центре двора с сачком, болтающимся на палке. Глядя на наши изумлённые лица, он вдруг пригласил всю ораву к себе на 4-ый этаж. Мы впервые вторглись в «палаты» этой интеллигентной семьи. Дедуля проворно проводил нас в залу, где у стен на тумбах стояли аквариумы с невиданными рыбками. Как прекрасен был этот водный мир! Дедуля подождал, пока мы не придём в себя, и постучал по стеклу одного из аквариумов. Рыбки тут же насторожились. Дед взял что-то из мешочка и высыпал на поверхность воды. Рыбки забились в обжорном экстазе, поглощая семя. «Нравится? - спросил он. - Вот такой корм я и добываю, но это ещё не всё, а вот такое вы видели?»

И он вывалил на стол несколько пухлых альбомов с редкими марками. Дедуля, оказывается, был ярым филателистом! Каждая марка была бережно уложена под прозрачную ленту, и он вытаскивал некоторые и с любовью рассказывал, что она означает. Ему явно не хватало близкого человека, с которым мог бы поделиться этим сокровищем. И в эту минуту мы были для него ближе всех, он даже разрешал нам подержать некоторые марки в руках!

Мы спустились с 4-ого этажа и, как всегда, сопроводили деда до мест, известных только ему. Это были заброшенные непроточные водоёмы. Дед их вычислял, благодаря тому, что обследовал все малоизвестные уголки. Он прекрасно знал, что наловил в свой сачок. Это были дафнии. Казалось, он их ловил для собственного потребления - так священнодействовал он над уловом. Пойманных одноклеточных он тщательно промывал и под марлечкой сушил, разложив их тонким слоем на солнце. Сухой остаток ссыпался в баночку и перекочёвывал к аквариумам. Реальную пользу для себя мы от дафний получить не могли, но тоже «заболели» этим сачковым делом. Порой, наш поход днапоминал поход персонажей из сказки «Буратино». Но чужое мнение нам было плевать. А память о наполненных дафниями сачках осталась. Высушенный остаток улова мы с любовью отдавали нашему кормчему - дедуле.

Однажды дедуля сказал, что следующий поход мы совершим за город на канал Даргом - надо взять 10 копеек на автобус туда и обратно и что-нибудь поесть. Был воскресный день, и мы с утра собрались в центре двора. Все держали в руках по сеточке с продуктами. Было лето, а летние дни у нас всегда выдавались жаркими. Дедуля появился неожиданно, сходу бросил: «Ну, что идём?». И наша дружная ватага вприпрыжку рванула за ним. Короткими улочками через кишлак он привёл нас на остановку «Поворот». Мы сели в автобус, который следовал на «Химзавод». Всё! Дальше пешком. Дедуля знал и эти тропинки. Он уверенно, под солнцем в зените вёл нас в глубь степи.

Где-то виднелись высоковольтные линии и больше ничего! Трава давно высохла. Нас окружал безжизненный пейзаж. Лишь где-то на горизонте синели контуры самаркандских гор. Было жарко и как-то безнадёжно. «Наверное, так себя ощущают странники в пустыне», - фантазировал я, стараясь не сбиться с диктуемого дедулей темпа. «Что - запарились? Ничего, сильнее будете! Скоро придём!» - с усмешкой сказал он.

И вдруг мы услышали надвигающийся гул. Чем дальше, тем сильнее он становился. И вот тропа вывела нас на карниз берега. Под нами, в глубоко посаженном русле с бурунами текли серые воды канала «Даргом». Ширина проёма была метров тридцать-сорок. Почти вертикальные срезы берега имели высоту метров десять и уходили в воду, что была непрозрачной - видимо, дно канала было песчаным. Дедуля привёл нас к месту, где был виден искусственный водосброс. Скорее всего, то была плотина. В ней видны были железобетонные шлюзы, через которые вода с рёвом летела вниз по двум бетонным желобам, что заканчивались изогнутыми вверх поддонами. Река, подчиняясь инженерной мысли, частично устремлялась вверх и падала в русло, чтобы потом стремительно пронестись мимо нас.

Начиналось пекло, но купаться никто и не подумал. Мы долго любовались этой вечной игрой природы. Дедуля, конечно, прочитал наши мысли и хитро спросил: «Ну что? Купаться не хотите?» - «Хотим», - кивнули мы головами, не зная как себя вести в этой стихии. – Тогда пошли. И снова известная только ему тропа вывела нас к такому же пейзажу: кем-то вырезанный в земле котлован (овраг) с вертикальными (под 10м) стенами. Но на этот раз стенки оставляли внизу у берегов плоское обрамление шириной 1-2 метра вокруг речного залива. Здесь не было течения, и песчинки давно осели. Вода была изумрудно голубая!

Такой красоты в городе мы видеть не могли. Дедуля специально привёл нас полюбоваться пейзажем ролного Самарканда. Солнце пекло вовсю, впереди манила голубая вода. «Плавать умеете? - вкрадчиво спросил дедуля. Если да, то поищем спуск и расположимся у воды на песочке».

Дедуля проворно пошёл к отрогу берега. За ним впервые никто не двинулся. Изетов Димка скинул с себя всё, кроме трусов, разогнался и перелетая песчаную косу, солдатиком бухнулся в воду. Этот страх преодоления высоты и песчаной под ним косы совершила вся наша компания! Правда, вода оказалась чертовски холодной, но фонтан эмоций пробился наружу, оповещая окружающий мир, как нам хорошо живётся! Потом мы сгоняли на верх берега за одеждой и припасами, потом опять купались, зарывались в песок, потом устроили пир и, конечно, не оставили природе отходов нашего пребывания! Дедуля не купался, но тоже был рад, что сумел ещё раз посетить знакомые пейзажи и что учил нас любить и понимать родные места! В общем, счастливы были мы, доволен был он.

Дедуля ушёл от нас незаметно. Он пропал, и мы подумали, что это сезонное явление. Но соседка сказала, что он лежал с каким-то недугом в больнице, где и умер. Почему-то похорон никто не заметил! Я тоже. (Позже выяснилось,что он умер в больнице г. Фергана и там похоронен.)

Осталась щемящая память о любящем свою округу худощавом человеке с бородкой, со странной шляпой и тросточкой в руке!

 

 

 

 

↑ 715