Отец нашёлся (30.04.2018)

 

Георг Лауэр

 

Перед самой войной в одной из деревень АССР немцев Поволжья жила молодая семья Шмид. По непонятным причинам главу семьи посадили на десять лет. В те жуткие довоенные годы говорили: «Был бы человек, а приговор найдётся». С тех пор никто не знал, где он и что с ним. В 1941 году 22июня началась война. И уже первого сентября всё немецкое население в течение 24 часов было выслано в разные места бескрайних просторов Советского Союза.

Жившая среди немцев, Екатерина Шмид с двумя малыми детьми попала в глухую Алтайскую деревню, не зная русского языка.

В неимоверно трудные годы войны всенародное бедствие сближало людей. Было холодно и голодно, но дети подрастали и становились взрослыми. У многих русских погибли отцы и старшие братья на фронтах Великой Отечественно войны, и русские дети сожалели, но гордились родными, погибшими на фронтах. Мужчин немецкой национальности отправляли не на фронт, не на поля сражений, а в лагеря трудовой армии, что были настоящими концентрационными лагерями, только название другое.

К сожалению, Саша Шмид ничего не знал о своём пропавшем отце. Семья после войны пыталась разыскать погибшего или потерянного отца, но так ничего и не узнала. Жил когда-то человек, отец двоих детей. Он был главой семьи и вдруг бесследно исчез – неизвестно, куда и как. Нет его ни в живых, ни в мёртвых.

Время неумолимо течёт своим чередом. В 22 года Саша женился на семнадцатилетней русской красавице и привёл жену в дом своей мамы. Говорила свекровь с немецким акцентом, но с молоденькой снохой Машей ладила - жили в мире и согласии. Когда отменили комендатуру, появилась свобода. Российские немцы могли менять место проживания, но возвращаться в родные места запрещалось.

В 1959 году семья Шмид переехала с Алтая на юг тёплого, загадочного Казахстана, в Иссык. Маша работала бухгалтером - у Саши к тому времени было несколько специальностей. Подрастали две дочери. Трудолюбивый отец семейства летом ездил на золотые прииски – на заработки. Работал на бульдозере и шофером в холодном Колымском крае, про который говорят: «Десять месяцев зима, а остальное – лето». Суровый, холодный, северный край.

К концу летнего сезона во время очередного рейса закружила, завьюжила пурга. Стало по-настоящему холодно. Видимость на дорогах резко ухудшилась. Александр боялся застрять – бензин был уже на исходе – и вздохнул с облегчением, когда добрался до небольшой автозаправки. Пурга в тех краях могла свирепствовать несколько дней. Дороги были никудышные, исчезали под снежным покрывалом. Тем временем наступила и тёмная ноченька. Саша первым делом залил полный бак бензина. Успокоившись, обратил внимание на пожилого заправщика, который разговаривал с немецким акцентом.

На таких отдалённых заправках есть небольшие помещения, где можно переночевать. У запасливого Саши за спинкой сиденья была паяльная лампа, валенки, шуба и, конечно, пара бутылок водки с закуской. На сложных дорогах Севера - свои неписанные законы. В тёплом помещении под вой снежной пурги разговорились и распечатали бутылочку. Два незнакомых человека быстро нашли общие темы для разговора, появилось приятное взаимопонимание.

— Дед, откуда у тебя акцент, как у моей матери?

— Жил я перед войной в Поволжье, – дедок в ответ. – Правильно разговаривать на русском не научился, а немецкий почти забыл.

Слышно, как гудит и воет пурга. Спокойный душевный разговор течёт, как весенний ручеёк.

— Была у меня любимая жена и двое детей. После войны подавал в розыск, но семью так и не нашёл.

К сожалению, разговор пришлось прервать из-за шумной ватаги, которая тоже искала убежище от пурги на заправке. К утру пурга стихла, и Саша продолжил свою поездку – нужно спешить, пока позволяет погода, но часто вспоминал интересного собеседника. Через две недели вновь оказался на той же заправке. Всю свою сознательную жизнь сожалел, что нет рядом отцовской заботы. После той встречи на заправке в душе осталось приятное чувство тоски и боли о потерянном отце. Быть может, где-то на бескрайних просторах огромнейшего государства живёт и его родной отец.

Благодаря счастливой случайности встретились вновь, как старые знакомые. Вернее, ради этой встречи пришлось Саше отмотать приличный круг расстоянием километров в восемьдесят.

— Как оказался ты, дядя, в этих суровых краях? — спросил Саша при встрече.

— Сюда попал я не по своей воле ещё до войны. Отбыл срок заключения, сам не знаю за что. Возвращаться некуда. Там, где была Немецкая Республика, нет ни родных, ни знакомых. Пытался разыскать любимую жену с детьми, но, увы, – не нашёл. Живу теперь в этих суровых краях уже как старожил. Сошёлся с одной русской женщиной, такой же бедолагой, которая отбывала срок. Вдвоём намного легче и веселее. Теперь дочка подрастает. Скоро 15 лет исполнится.

Рассказал и Саша про свою жизнь без отца. Молча посидели, думая каждый о своём. У обоих - просветление на душе. Было необыкновенно хорошо сидеть вот так вдвоём. Старший собеседник вдруг спросил:

— А как твоя фамилия?

— Шмид, – молвил Саша.

— Как маму твою звать? — совсем тихо, каким-то родным голосом. Так показалось Сане.

— Екатерина, — дрожащим голосом ответил Саня.

Посидели тихо рядком. Через некоторое время смотрит старший собеседнику в глаза и говорит:

— Тебе, Сашок, сейчас 36. 20 декабря исполнится 37, а сестре твоей Нине 15 марта исполнилось 39.

Оба побледнели и на короткое время лишились дара речи. Дрожащим голосом старший тихо сказал:

— Получается, Сашок, ты мой родной сын.

Из глаз покатились скупые слёзы радости и растерянности. Смотрят друг другу в глаза и молча, по-мужски, плачут. Опомнившись, обнялись. В том крепком молчаливом объятии встретились две родные ДУШИ. Пять месяцев было сыну, когда сгинул, исчез, как в воду канул, его родной отец. Видимо, там, где-то на небесах, смилостивились всемогущие силы и устроили такую неожиданную встречу. До самого утра длилась беседа, всё никак не могли наговориться. Обидно и досадно, но работа есть работа, надо ехать. Бригада ждёт. Через два дня заканчивается сезонная работа. Билеты на самолёт уже куплены.

Обменялись адресами. Расставались с влажными глазами. Более года длилась переписка. Затем приехал найденный отец в гости, а ещё через восемь месяцев сменил своё место жительства. Старая любовь победила – первая, она не забывается. И сошлись две родные души... Вернулся отец к своим взрослым детям и внукам. Сняли отдельную квартиру недалеко от детей и внуков.

С женщиной и дочерью на Колыме расстались мирно. До конца жизни отец помогал младшей дочке. Так сложилась его судьба, что в тёплом Казахстане дети и внуки – немцы, сноха – русская, и на Колыме дочка у него – тоже русская. Прожили они в мире, любви и согласии.

В один год с разницей в четыре месяца Бог прибрал влюблённых стариков. Похоронены они рядышком – в одной могиле.

 

↑ 733