(рассказ)

Елена Зейферт

Красивый мужчина настойчив. Если ты не обращаешь на него внимания, он дарит тебе золотой напёрсток. Ты надеваешь его на пальчик и подсознательно ждёшь укола иглой. А мужчина лукаво улыбается. Дурочка так и ходит с золотым изделием на пальце. В моей же шкатулке целая коллекция таких вещиц. Мило, модно и подружкам есть чем похвастаться. А подаривший-то считал напёрсток волшебным. Эти вещицы нужно в первую очередь сбрасывать с воздушного шара, когда хочешь взлететь выше.

Любовь вызревает и прорывается наружу. Если разбить яйцо снаружи, жизнь в нём умрёт. А цыплёнок разбивает его изнутри и живёт. Внутри – живая вода.

Я-то полая, и мне хорошо одной. Но все наперебой восклицают – такая красивая, и одна?

Выбрать мужчину не так и легко, как мне казалось. Знакомые мужчины навязчивы, как глина. Я дарю еле заметную улыбку тому, кто мне хоть немного нравится и при этом обращает на меня пристальное внимание. Надеваю платье в виде синего тюльпана. Встречаюсь, ненадолго присаживаясь в их мерседесы, форды, тойоты... Мужчины глядят с восхищением – чёрт, живая нимфа. Затем следует чашка кофе в кафе. И перебор комплиментов – у Вас нежное лицо, золотистые волосы, зелёные глаза. Кто-то говорит о фигуре – грудь, ножки… Кто-то ликует – да Вы интересная собеседница! Во мне ничего не откликается. Я прощаюсь, оставляя на столике купюру – стоимость своего кофе.

А далее всё идёт по одному сценарию. Вернувшись домой, я тут же забываю о мужчине. Он выжидает в лучшем случае полсуток, а затем отправляет мне смс-ку: «Ты жалеешь о встрече? Ты передумала общаться?» Я вежливо отвечаю: «Приятная встреча. Удачного дня (вечера)». «Когда повторим?» Мне хочется написать «Никогда. Оставь меня в покое», но я собираюсь в кулачок и отвечаю: «Много работы, сейчас мне некогда». Если мужчина не отстаёт, я увещеваю: «Ты состоявшийся, симпатичный, у тебя хорошее чувство юмора. Но понимаешь, меня не тянет к тебе». Одарённые мужчины отвечают «Ок!» и исчезают. Неспособные продолжают писать и звонить. Я держу их на дистанции.

Хорошо, когда мужчины не пересекают моих границ.

Подруга говорит – пообщайся поближе хотя бы с одним из них, сходи с ним куда-нибудь, позволь потратить на тебя деньги. Послушай, что он будет говорить тебе! Иди же… Я выбираю самого трепетного и иду. Его зовут Иван. Он щедр. Подарки, лучшие блюда в ресторане… В кинотеатре он покупает бумажное ведёрко поп-корна, в которое, пожалуй, может засунуть свою морду лошадь…

Мы встречаемся с ним утром и проводим вместе время до вечера. В салоне его автомобиля мне тепло. Здесь могли бы цвести мои любимые цветы. Он свободно держит руки на руле. Бросаю на него взгляд – красивый мужчина и постоянно улыбается. Я прячу глаза.

К вечеру я чертовски от него устаю. Он просит меня раскрыть ладонь и кладёт на неё золотой напёрсток.

Я закрываюсь в раковинку и навсегда прекращаю встречи.

Да он и не настоящий. У всех на уме сделать из меня гетеру – получить ласки и изощрённые разговоры об искусстве.

А был бы настоящий? Тяга к мужчине для меня редчайшее исключение. Я практически никогда не звоню первой и приятно живу наедине с собой.

А ты – когда-то давно – был не настоящий, но притягательный.

Ты – моё «ты». Я поначалу пренебрегала общением, просила – да не относись ты ко мне серьёзно. А одна из наших встреч удивила. Я разглядела тебя. Светлые, даже на вид мягкие брови… Белокурые волосы… Голубые глаза, в них теплынь. Когда я наконец увидела тебя, то подумала – как же мне хорошо! Ты рядом, и мне хорошо.

Забавно – мы бродили по рынку в поисках молодого чеснока. Ты спрашивал в каждом павильоне с овощами и фруктами молодой чеснок. А я любовалась тобой, держась на расстоянии, задирая голову, чтобы видеть, как капюшон падает тебе на высокий лоб. Ты был рядом.

За что даётся это болезненное право остро чувствовать мир?.. Как нелегко с этой способностью! Вот блуждаешь среди витрин супермаркета, и вдруг звучит знакомая мелодия – просто песня, которую ты слышал при других обстоятельствах, коды которой наполнены особой пустотой… И тебя с головой накрывает волна разногласящих эмоций. Из тебя, как из церковки, бросаются наутёк и застревают в окнах глухонемые духи. Ты борешься с непобедимой стихией, а всё вокруг неизменно – люди движутся, как автоматы. Хотя не узнать, что происходит в их душах. Ведь и ты не корчишься, как рыба на льду.

Я и не знала, что в Москве так много похожих на тебя высоких белокурых мужчин в тёмных свитерах и светлых ботинках. Я греюсь возле них душой.

За одним я долго шла по Покровке, пока он не встретил свою девушку.

Другой сидит рядом со мной в метро и гладит тонкими пальцами воображаемую руку, похожую на мою. Его голубые глаза напряжены, волосы взъерошены. Я мысленно выдёргиваю свою руку. Он вздрагивает.

Может, трещины на потолке в твоей квартире складывались в письмена, а складки штор – в формулы? Я ничего не успела ни записать, ни разгадать. Лишь как Мальчик-с-пальчик бросала по дороге к твоему дому хлебные крошки. Я шла рядом с тобой, не запоминая дороги. Ты просил крепко держаться за твою руку, я с удовольствием брала тебя за предплечье.

По хлебным крошкам я могла бы найти твой дом. Но я живу без тебя.

Ежедневно я вознаграждаю себя – кладу сто рублей в копилку за день, прожитый без тебя, без звонка, смс, письма к тебе.

Я не сажусь в мерседесы, форды, тойоты…

Я трогаю себя руками, но рук нет. Литое узкое тело переходит в острие. Я золотая иголка. Выходит, я колола себя сама. Возьми меня в руки, как розу, и брось в Москву-реку. Нет, сначала привяжи ко мне булыжник. Я быстро упаду на дно и исчезну под слоем ила. В речной мути рядом с покрышками, трубами, старыми ботинками, банками мне комфортнее, чем рядом с тобой.

Ты подходишь ко мне, берёшь в руки, как цветок. А я говорю тебе: «Я люблю».

Я люблю. Свою маленькую дочку. Целую её и говорю: «Я твоя опора. Я крепость. Мама всегда будет рядом, она во всём поможет. С ней ничего не случится. И с тобой тоже. Я твоя сила». Слова звучат, как мантры. Дочка не всё понимает, но заворожённо хлопает своими длинными, до бровей, ресницами.

Золотое тело иглы падает в реку. А я остаюсь на мосту, живая и невредимая, с головой, руками и ногами.

Ты держишь за руку мою дочь.

Я выдёргиваю её руку из твоей, и мы с ней бежим. К любящему нас человеку. К тому, кто дал ей жизнь.

Только орлиным зрением можно увидеть, как чудом всплывает золотая иголка и вода бережно выносит её на бетонные плиты набережной.

Идёт дождь из золотых напёрстков. Изумлённые люди закрывают головы руками. Достигая земли, напёрстки исчезают.

Дочка, словно взрослая, изумлённо спрашивает: «Мама, мама! Это Бог бросает подарки? Почему их нельзя взять с собой?» Я не знаю, что происходит, но меня переполняет радость освобождения. Позолота сходит с меня на нет. Она была внутри, а не снаружи.

2012 г.